Особый интерес представляет проблема достижения гражданского согласия в обществах, переживших тоталитарные режимы.
Посттоталитарное общество (особенно выходящее из недр жесткого, социалистического тоталитаризма) аморфно. Его структурирование осложняется поливалентностью и нестабильностью экономических процессов. Это порождает маргинальность большинства социальных слоев и сильную поляризацию общества по уровню материального достатка.
Однако возникновение здесь классовой структуры, свойственной начальным стадиям индустриализации, маловероятно. Даже в этих существенно отставших в своем развитии обществах экономический рост уже не может основываться на эксплуатации неквалифицированной рабочей силы. Воспроизводство же образованного и квалифицированного работника требует существенных затрат и предполагает относительно нормальный уровень его жизни.
Осуществления экономической, социальной, экологической и иной защиты населения требует от государства и общеполитический контекст современности. Причем в обществе, значительная часть которого развращена длительным государственным патернализмом, лишена собственности и навыков экономической активности, пренебрежение государством социальными функциями чревато серьезными политическими потрясениями. Однако занимаясь перераспределением национального дохода, государство должно не только поддерживать социально незащищенные слои, но и создавать условия для раскрепощения рыночных регуляторов, вовлекать в сферу их действия все большую часть населения. Доиндустриальная культура не способствовала формированию человека с развитой индивидуальностью, хотя и не слишком активно выталкивала его, сохраняя, а в период своего разложения и создавая определенные «ниши» для его существования. Если там ценность свободы просто отсутствует, то в условиях тоталитаризма она превращается в антиценность, т.е. в нечто, вызывающее раздражение, активное неприятие, страх. В тоталитарном обществе доминируют ценности порядка, стабильности, равенства, актуализировано и обострено присущее массовому сознанию еще со времен первобытных обществ деление людей на «своих» и «чужих». Причем постепенно в категорию «чужие» стали попадать вообще все «другие». Людям надлежало не только получать поровну, но и самим быть одинаковыми. Уникальность, неординарность личности не ценилась, а зачастую и порицалась. Индивидуальность была принесена в жертву «морально-политическому единству», насаждавшемуся искусственно и жестко. В результате в массовом сознании сформировалась антиличностная установка – активное неприятие хотя бы относительной материальной или духовной независимости человека, блокирование любой «незапрограммированной» его активности.
Снятие тоталитарных ограничений отнюдь не означает автоматической и одномоментной переориентации общества на демократические ценности. Весьма показательны в этом отношении замеры состояния российского массового сознания в период коренных демократических преобразований. Общее представление о том, что такое демократия, у россиян было весьма противоречиво: 60% полагали, что демократия – это подчинение меньшинства большинству, 19%-обязательный учет интересов меньшинства; плюрализм считали полезным для общества 40%; выбирая между индивидуальными свободами и перспективой их существенного ограничения во имя сохранения порядка в обществе, за свободу высказались лишь 28 %.
В общем права и свободы личности в посттоталитарном обществе не могут сразу стать базовой основой консенсуса, ибо не воспринимаются массовым сознанием как доминирующая ценность.
Едва ли не единственным объединяющим началом выступает недовольство хаосом и анархией переходного периода. Подобный «негативный консенсус» по формуле «так жить нельзя» закономерен и наиболее легко достижим, однако для конструктивных преобразований он мало полезен.
В условиях отсутствия базовых основ для общественного консенсуса не исключается согласие на уровне ведущих политических сил – партий, движений, объединений, элит История знает подобный опыт.
Обычно причиной «межпартийного консенсуса» является временное равновесие политических сил, неспособность какой-либо одной группировки монопольно властвовать.
Однако часто в посттоталитарных государствах о реальной многопартийности говорить не приходится. Партии еще не пользуются массовой поддержкой и не представляют собой реальную политическую силу.
В России, например, при кажущемся разнообразии партий и движений, ряд которых представлен в Федеральном Собрании и органах власти субъектов Федерации, их роль в повседневной политической жизни практически незаметна. Более того, у многих граждан существует навеянное памятью о КПСС активное неприятие партий как таковых. Все попытки объединения сил демократии, имевшие место накануне августовских событий 1991 г. (Движение демократических реформ) и после них («протокол о намерениях», подписанный Президентом и девятью российскими партиями), в лучшем случае принимали форму соглашений лидеров и части активистов партий, которые, как правило, вскоре нарушались. Если в «доавгустовский период» новые партии консолидировались с целью свергнуть гнет КПСС (все тот же «негативный консенсус»), то затем и это объединяющее начало было утрачено
И лишь события сентября-октября 1993 г, когда страна вплотную подошла к гражданской войне, и декабрьские парламентские выборы, не принесшие победы ни одной из противоборствующих сторон, создали предпосылки для «процессуального консенсуса». Договор об общественном согласии, подписанный 28 апреля 1994 г., по сути, представляет собой обязательство его участников вести политическую борьбу в рамках Конституции Российской Федерации, воздерживаясь от насильственных методов Расплывчатость большинства пунктов Договора свидетельствует о том, что «материальный консенсус» (о путях реформирования общества) так и не достигнут (иного, впрочем, нельзя было и ожидать). При этом обнадеживает, что основу для политической стабильности общества участники Договора видят в уважении прав и свобод человека, прав народов, принципов демократии, правового государства, разделения властей, федерализма.
В условиях сильной персонификации и даже харизматизации посттоталитарной власти крайне необходим консенсус на уровне политической элиты. Но к власти часто приходят лица, не свободные от рудиментов тоталитарного прошлого. Они склонны к силовым методам управления, привержены (порой подсознательно) идеологическим утопиям прошлого. Не случайно более половины опрошенных россиян (52%) никого из своих лидеров не смогли уверенно назвать демократом.
Далее следует помнить, что осуществление демократических преобразований требует осторожности и терпимости. Курс на постепенность перемен предпочтительнее радикальных шагов. Иначе при попытке отобрать у старой элиты власть «одним ударом» новый режим долгое время будет подвергаться «угрозе мести». Кроме того, резкие, крутые изменения опасны тем, что жестоко бьют по основополагающим ценностям определенных групп населения Это может оказаться непосильным испытанием для социальной терпимости и привести к неразрешимым конфликтам. А «выбитое из рамок исторических традиций общество переживает глубокие потрясения, и наступает момент, когда за покой и порядок оно готово передать и так трудно приобретенное право распоряжаться собственной судьбой».
В свою очередь, лояльное отношение к «старой элите» во многом зависит от. ее собственного поведения. Чем меньше препятствий будет она чинить новым силам, стремящимся выйти на «политическую сцену», тем меньше пострадает и ее собственный статус В противном случае, когда доступ новых групп к власти прочно заблокирован правящей верхушкой и невозможен иначе как путем решительного нажима или революции, новый режим, возникший в результате такого противоборства, будет лишен сколь-нибудь массовой поддержки. Не только сторонники прежних порядков, полностью отстраненные от власти и влияния, сочтут. его незаконным, но и слои, активно боровшиеся с ними, вскоре постигнет разочарование. Социальным группам, которым приходится силой пробиваться к государственной власти, обычно свойственно преувеличивать возможности, предоставляемые участием в политической жизни. И когда надежды на скорейшее решение всех накопившихся проблем не оправдываются, новый режим может быть с легкостью отторгнут.
В переходный период необходим легальный доступ к существующим политическим институтам всем группам и слоям населения. Ибо неизбежные расхождения во мнениях относительно того, какую политику следует проводить, требуют формирования механизмов, при помощи которых группы различной ориентации могли бы реализовать свое стремление оказывать влияние на принятие решений. В таких условиях на уровне политических партий (группировок) и элит формируется консенсус относительно «правил игры на политической сцене», который может стать основой стабильности режима.
Наконец, утверждение демократической власти невозможно без хотя бы минимальной эффективности проводимых ею мероприятий. Для новых режимов проблема эффективности особенно актуальна. Требования к ним обычно завышены, и для обеспечения лояльности новый государственный строй должен доказать, что он по меньшей мере лучше старого обеспечивает запросы различных слоев населения. На практике наглядная демонстрация эффективности означает, как правило, успешное экономическое развитие.
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Размещено на http://www.allbest.ru/
Введение
Проблема социального конфликта является одной из самых актуальных в социологии. Каждый человек на протяжении своей жизни неоднократно сталкивается с конфликтами разного рода. Конфликты рождаются на почве ежедневных расхождений во взглядах, разногласий и противоборства разных мнений, побуждений, желаний, стилей жизни, надежд, интересов, личностных особенностей.
Социальный конфликт - это противоборство индивидов или групп, преследующих социально значимые цели. Он возникает, когда одна сторона стремится к реализации своих целей или интересов в ущерб другой.
Большинство социологов слоны считать, что существование общества без конфликтов невозможно, ибо конфликт является неотъемлемой частью бытия людей, источником происходящих в обществе изменений. Конфликт делает социальные отношения более мобильными. Признано, что общество сохраняется как целое благодаря постоянному разрешению присущих ему внутренних конфликтов.
Причиной социального конфликта может оказаться несовпадение интересов и целей соответствующих социальных групп. То же можно сказать и о несовпадении индивидуальных и общественных ценностей. У каждого индивида и социальной группы имеется определенный набор ценностных ориентаций относительно наиболее значимых сторон их социальной жизни. Но при удовлетворении потребностей одних людей возникают препятствия, создаваемые другими людьми. При этом появляются противоположные ценностные ориентации, которые и могут стать причиной конфликта.
Трудности, возникающие при гашении и локализации конфликтов, требуют тщательного анализа всего конфликта, установления его возможных причин и последствий, а главное найти наиболее эффективные методы решения конфликта.
Актуальность данной темы состоит в том, что в современной науке первостепенное внимание уделяется поиску форм и способов контроля за протеканием конфликтов, выработке эффективных технологий их урегулирования. Существуют различные пути урегулирования социальных конфликтов, т.е. снижение их остроты, прекращение открытых враждебных действий сторон. В данной работе я рассмотрела, на мой взгляд, наиболее эффективный из методов решения конфликтов - консенсус.
На основании исследования научной, учебной литературы преследуется цель определить понятие и показать способы осуществления социального консенсуса.
Для достижения этой цели необходимо решить следующие теоретические задачи:
Раскрыть понятие консенсуса;
Определить типологию консенсуса;
Обозначить способы достижения социального консенсуса.
Для решения поставленных мною задач использовался комплекс взаимодополняющих методов исследования. Теоретический метод включил в себя современные работы отечественных исследователей. Научная новизна результатов исследования состоит в понятии консенсуса, в механизмах социального консенсуса и способах достижения социального консенсуса применительно к условиям современного этапа развития.
Теоретическую основу контрольной работы составляют научные труды учёных и авторов, таких как Н.В. Казаринова, Ю.Г. Волков, С.С. Фролов, А.А. Горелов, Г.В. Осипов.
Теоретическая и практическая значимость данной контрольной работы состоит в том, что основные выводы и рекомендации, содержащиеся в работе, могут быть использованы для дальнейших теоретических исследований.
1. Понятие и типология консенсуса
Термин «консенсус» прочно вошел в научный оборот. Консенсус (от лат. consensus - согласие, сочувствие) - в обычном употреблении означает единство мнений, суждений, взаимное согласие людей. В социологическом смысле консенсус - это согласие индивидов относительно норм и целей социальной общности, членами которой они внутри этой общности. Понятие отражает чувство солидарности и сопричастности индивидов тем или иным ценностям, традициям и т.п.
На основе консенсуса могут разрешаться национальные, территориальные, социальные и религиозные конфликты. Активно обсуждаются различные консенсуальные процедуры и механизмы. Однако четкое представление о том феномене, на достижение которого они направлены, имеется далеко не всегда.
Консенсус - метод группового принятия решений, целью которого является приход к окончательным решениям, приемлемым для всех членов группы.
Как метод принятия решений, консенсус стремится быть:
Включающим. В принятие решения методом консенсуса должно участвовать как можно больше участников совместного дела.
Общим. Консенсус требует активного участия всех, принимающих решение.
Совместным. Участники эффективного процесса принятия решения консенсусом должны стараться прийти к самому лучшему из возможных решений для группы и всех её членов, а не отстаивать мнение большинства, которое часто бывает в ущерб меньшинству.
Равноправным. Все участники группы, принимающей решение методом консенсуса, должны постараться, насколько это, возможно, сделать одинаковый вклад в процесс. Все участники имеют одинаковую возможность внести предложение, дополнить его, наложить на него вето или блокировать.
Стремящимся к решению. Участники эффективного процесса принятия решения консенсусом стремятся к приемлемому для всех эффективному решению, используют компромисс и другие методы для избежание или разрешения проблемы взаимоисключающих точек зрения внутри сообщества.
«Эффективный» консенсус оставляет у всех членов команды чувство, что они услышаны, а их идеи учтены. Консенсус также способствует установлению атмосферы сотрудничества в коллективе - сотрудничества, полезного для решения проблем.
Можно выделить два основополагающих принципа консенсуса:
1. поддержка решения большинством (лучше квалифицированным) участвующих в его принятии;
2. отсутствие возражений против принятия решения со стороны хотя бы одного из участников.
Консенсус - это не единогласие, так как полного совпадения позиций всех участников процесса принятия решения здесь не требуется. Консенсус предполагает отсутствие только прямых возражений и вполне допускает нейтральную позицию (воздержаться от голосования) и даже отдельные оговорки к решению (конечно, если они не подрывают саму основу достигнутого соглашения) Вместе с тем консенсус - это и не решение большинства, так как он несовместим с отрицательной позицией хотя бы одного из участников.
Предложенное понимание консенсуса применимо не только к межгосударственным отношениям Им удобно пользоваться и при анализе внутренних процессов. Причем всегда, когда речь идет о консенсусе как методе выработки и принятия решений (политических, законодательных, судебных), допустима прямая аналогия с международно-правовой трактовкой.
Консенсус как метод принятия решений прежде всего подразделяется на юридический (когда консенсуальные методы и процедуры предусмотрены нормативными актами и порождают определенные правовые последствия) и неюридический (неформальные способы разрешения конфликтов). Юридический консенсус может быть обязательным (если допустимо только консенсуальное решение) и факультативным (если наряду с консенсуальным допускается и другой порядок принятия решения).
Неформальные процедуры разнообразны («круглые столы», переговоры, посредничество и т.п.), часто они предшествуют принятию юридически значимого решения (необязательно консенсуального).
Также можно выделить типы консенсуса:
По темпоральному признаку - долговременные и краткосрочные;
По характеру перспективных ориентаций - стратегические и тактические;
По целевым установкам - принципиальные и конъюктурные.
Вместе с тем простая классификация типов консенсуса сама по себе недостаточна, поскольку они имеют и собственную иерархию (т.е. соподчиненность), что особенно важно учитывать при формировании консенсуса в нестабильном обществе. Здесь выделяют, как правило, три объекта возможного разделения и возможного соглашения граждан: конечные цели, составляющие структуру системы представлений; «правила игры» или процедуры; и конкретные правительства и правительственная политика. Эти объекты могут быть трансформированы соответственно в три уровня консенсуса:
Консенсус на уровне сообщества (основной консенсус);
Консенсус на уровне режима (процедурный консенсус);
Консенсус на уровне политики.
Для поддержания консенсуса в обществе необходимо учитывать три обстоятельства:
Во-первых, естественная готовность большинства следовать действующим законам, установлениям, нормам.
Во-вторых, позитивное восприятие институтов, призванных претворять в жизнь эти законы и установления.
В-третьих, ощущение принадлежности к некой общности, что способствует определенному нивелированию роли различий.
Исследователи сходятся на том, что консенсус, т.е. согласие по основополагающим вопросам, является обязательным условием демократии.
2. Базовые основы консенсуса
Консенсус имманентен демократии, ибо она обеспечивает свободу членов политического сообщества, а только в условиях свободы и может сформироваться подлинное гражданское согласие. Более того, консенсус характеризует зрелые, развитые формы демократии.
В основе зарождающейся, становящейся демократии лежит осуществление воли большинства, которая, является лишь волей тех, кому удается заставить признать себя большинством. Господство большинства предполагает игнорирование интересов меньшинства, а то и даже подавление его, насилие над ним. Такая демократия ущербна и весьма далека от совершенства. Истинная демократия всегда стремится к консенсусу.
Одновременно демократия предполагает плюрализм - различные, порой несовместимые и конфликтующие политические, экономические, нравственные, философские, религиозные и другие идеи, ценности, предпочтения и целостные доктрины, разделяемые теми или иными социальными группами. Причем плюралистичность общества - не исторический реликт, который со временем может быть преодолен, напротив, по мере развития демократии она возрастает. Монолитность - свойство тоталитарных обществ, при демократии она в принципе невозможна. Если фиксируется единогласное принятие решений и их последующая всеобщая поддержка и одобрение - это показатель укоренившейся политической апатии, безразличия, часто страха и прочих проявлений тоталитаризма. И как только жесткие ограничения, накладываемые режимом, снимаются, сразу проявляются, казалось бы, отсутствовавшие ранее противоречия.
Каким образом в рамках демократии сопрягаются плюрализм и консенсус? Очевидно, существуют некоторые всеобъемлющие идеи и ценности, которые одобряются и поддерживаются сторонниками различных политических, философских, нравственных течений, группами с разными социально-экономическими интересами. Направленность режима на реализацию этих идей и ценностей и способна консолидировать общество.
История показала, что такими объединяющими ценностями (назовем их базовыми основами консенсуса) могут быть национальные и религиозные ценности, права и свободы личности. Национальные и религиозные ценности сами по себе далеко не всеобъемлющи. Они, по определению, исключают из «сферы консенсуса» некоторую часть населения, и основанный на них консенсус является, таким образом, лишь разновидностью демократии большинства.
В обществах, где меньшинство, выведенное за рамки национального или религиозного консенсуса, значительно, эти ценности вообще не могут способствовать, достижению гражданского согласия. В итоге акцент на национально-религиозные ценности и интересы ведет не только к распаду государства, но и к конфронтации внутри отдельных регионов.
Национальные и религиозные ценности могут быть «задействованы» при переходе от авторитарных режимов к демократии.
Однако одни национальные и религиозные ценности слишком долго эксплуатировать нельзя. Они должны быть своеобразным «мостиком» для перехода к третьей базовой основе консенсуса - к правам и свободам личности. Лишь эти ценности действительно характеризуют консенсус, свойственный развитым, стабильным демократиям.
Постепенно в обществе формируется консенсус относительно социально-экономического и политико-правового устройства, признающего незыблемость прав, свобод, достоинства личности и обеспечивающего гарантии свободы, самостоятельности и собственности граждан и их объединений.
Таким образом, политический консенсус не означает полной бесконфликтности общественного развития. Ценности, составляющие базовые основы консенсуса, лишь очерчивают границы «конфликтного пространства» и определяют принципы, способы и средства, используемые для урегулирования возникающих столкновений. Общим принципом разрешения конфликтов в условиях консенсуальной демократии является ориентация на компромисс, а не на подчинение (тем более уничтожение) противоборствующей стороны.
В общностях более низкого уровня (в отдельных организациях) ценностные основы консенсуса определяются целями, для реализации которых организация создана (получение прибыли, приход к власти и т.п.). А в малых социальных группах, где осуществляется непосредственное межличностное общение (семья, дружеская компания), весьма существенна ценность самих отношений (родственных, товарищеских). Стремление сохранить их - действенный стимул к поиску компромиссов. Это обусловлено психологической природой человека, стремящегося обладать не только свободой от ограничений, препятствующих процессу его индивидуализации, но и высокой степенью связанности с другими людьми.
3 . Способы достижения социального консенсуса
Консенсус (от лат. сonsensus - согласие) означает наличие между двумя и более субъектами сходных взглядов и позиций по каким-либо проблемам общественной жизни.
Консенсус достигается в основном не за счет вполне убедительных доказательств или опровержений, а в процессе неформальных дискуссий и личных взаимодействий.
Чтобы добиться социального консенсуса, нужно сделать так, чтобы группа, состоящая из людей с разными интересами и взглядами, пришла к совместному соглашению при решении той или иной задачи.
Отдельные представители группы не должны бояться излагать свою точку зрения, проявлять инициативу или предлагать варианты решения различных вопросов. Для того чтобы научиться управлять процессом достижения консенсуса, не нужно быть профессиональным дипломатом. В конце концов, все зависит от стремления достигнуть желаемого результата и искренней поддержки всех участников. Основываясь на этом, можно приобрести необходимый опыт по достижению консенсуса при решении любой задачи.
Способы достижения социального консенсуса выглядят так:
Во-первых, каждый субъект должен признать, что интересы каждого имеют такое же право на существование, как и его собственное. Это и будет гарантией того, что интересы одного субъекта также будут признаны другим субъектом.
Во-вторых, оба субъекта должны отказаться от применения силы и силового давления по отношению друг к другу. Если один субъект заставляет другого тем или иным способом принять его позицию, то это уже не консенсус, а прямое подчинение. Такое «согласие» будет мнимым и непрочным.
В-третьих, можно достичь социального консенсуса путем изменения требований одной стороны: соперник идет на уступки и изменяет цели своего поведения в конфликте.
В-четвертых, субъекты должны отказаться от решения вопросов голосованием. Представим, что одна группа многочисленна, чем другая. В этом случае победа обеспеченна группе с большинством человек, а другая неизбежно остается в меньшинстве. Но меньшинство не всегда подчиняется и согласие достигнуто не будет. Следовательно, в этом случае необходимо не голосование, а согласие.
Согласованность необходима в любом обществе. Вместе с тем, достижение полного консенсуса невозможно. Этому препятствуют социальные различия, имущественная разница, несовпадение в политической и культурной ориентации, половозрастные различия.
Консенсус не исключает из социальной жизни борьбу интересов, конкуренцию, соперничество. Он - разумное сознательное перемирие по принципиальным вопросам. Консенсус предполагает высокую степень цивилизованности, культуры общества, знаний, мастерства, интуиции.
консенсус социальный общество
Заключение
Социальные конфликты все более становятся нормой социальных отношений. В нашей стране идет процесс формирования некоего промежуточного вида экономики, где буржуазный тип отношений, основанный на частной собственности, сочетается с отношениями государственной собственности и государственной монополией на определенные средства производства. Создается общество с новым соотношением классов и социальных групп, где будут возрастать различия в доходах, статусе, культуре и т.д. Поэтому конфликты в нашей жизни неизбежны.
Понимание их природы, причин возникновения и развития поможет научиться управлять ими, стремиться к тому, чтобы разрешать их с наименьшими издержками как для общества в целом, так и для отдельной личности в частности.
Наиболее оптимальный способ разрешения конфликтных ситуаций является консенсус.
Но, несмотря на повышенную эффективность решений, принятых на основе консенсуса, проявляются такие негативные издержки, как практика многократного согласования позиций, в ходе которой возникает опасность принятия «растянутых», расплывчатых решений.
К определению круга вопросов, требующих исключительно консенсуального решения, надо подходить взвешенно.
Может быть (по крайней мере, на современном этапе), полезнее совершенствовать технику консенсуса и шире применять ее для преодоления особенно острых разногласий
Библиографический список
1. Кравченко А.И. Общая социология: учебное пособие для вузов - М.: Юнити, 2004. - С. 479
2. Волков Ю.Г. Социология. Учебник для студентов вузов; Под ред. В.И. Добренькова.2-е издание, 2005 - С. 572
3. Горелов А.А. Социология - М.: Эксмо, 2005 - С. 316.
4. Казаринова Н.В. и др. Социология: Учебник для вузов М.: NOTA BENE, 2000. - С. 269
5. Фролов С.С. Социология. Учебник для высших учебных заведений. - М.: Наука, 2006. - С. 156
6. Осипов Г.В. и др. Социология. М., 2005. - С. 301
7. Г.В. Осипов, Л.Н. Москвичев Социологический словарь Издательство: М.: Норма - 2008 г. С 896
8. Козер Л. Функции социального конфликта. Перевод с англ. О.А. Назаровой. М.: Идея-Пресс, 2008. 349 с.
Размещено на Allbest.ru
...Понятие и виды дискуссии и консенсуса. Наличие аудитории и аргументированность каждого из оппонентов. Политический, социальный и юридический консенсус. Достижение компромисса в дискуссии. Соглашение сторон дискуссии. Примеры дискуссий и их результаты.
реферат , добавлен 16.04.2017
Сущность общественных противоречий. Задачи современной модернизации в России. Признание суверенитета гражданского общества как основа западных демократий. Роль консенсуса в разрешении общественных противоречий. Особенности использования компромисса.
реферат , добавлен 10.12.2012
презентация , добавлен 28.10.2013
Формы социального взаимодействия, признаки социальных институтов, изменения в обществе. Процесс взаимного культурного проникновения, в результате которого утверждается общая культура. Фазы возникновения нового социального движения в современном обществе.
тест , добавлен 08.04.2013
Методы социологической науки. Культура социальной организации, управления, деятельности, образования и воспитания: сущность, основные понятия, элементы. Большие и малые группы: классификация, виды, сходство и отличие. Социальный консенсус в обществе.
контрольная работа , добавлен 16.11.2010
Определение понятия "группа", ее социальная сущность и классификация. Ознакомление со спецификой группового принятия решений. Описание коммуникационной структуры малой группы. Рассмотрение роли разных индивидов в объединениях людей в современном мире.
реферат , добавлен 18.09.2015
Понятие генетической социологи и ее метод. Социология изучение о социальной жизни животных. Контовский принцип "консенсуса". Предмет социологии, ее связь с историческими науками. Социологические учения М.М. Ковалевского, его вклад в общественную науку.
доклад , добавлен 05.12.2014
Суть группового давления как социального феномена. Понятие социальной фасилитации и социальной ингибиции. Способы формулирования группового давления. Изменение взглядов или поведения под реальным или представляемым давлением группы (конформизм).
презентация , добавлен 18.03.2015
Функции социального конфликта в работах Козера: установление единства, создание ассоциаций и коалиций, почвы для консенсуса. Модели конфликтов Дарендорфа и Светлова. Характеристика основных типов конфликтов на предприятиях сферы сервиса и туризма.
курсовая работа , добавлен 20.02.2012
Понятие и типология отклоняющегося поведения человека. Анализ определяющих его факторов. Сущность и цели социального контроля. Виды девиантного поведения и его отличие от нормативного. Специфика девиаций в современном обществе и их основные компоненты.
480 руб. | 150 грн. | 7,5 долл. ", MOUSEOFF, FGCOLOR, "#FFFFCC",BGCOLOR, "#393939");" onMouseOut="return nd();"> Диссертация - 480 руб., доставка 10 минут , круглосуточно, без выходных и праздников
Егорова Наталья Викторовна. Роль элиты в формировании социального консенсуса в современном российском обществе: диссертация... кандидата философских наук: 09.00.11 / Егорова Наталья Викторовна; [Место защиты: Иркут. гос. ун-т].- Иркутск, 2009.- 163 с.: ил. РГБ ОД, 61 10-9/10
Введение
ГЛАВА I. Элита в социуме и в социальном анализе ... 14
1.1. Феномен элиты: направления категоризации в социальной мысли... 14
1.2 . Институт элиты в диалектике властных отношений 33
1.3. Правящая элита как специфичная группа интересов 50
ГЛАВА II. Элита в системе контрагентов социального консенсуса 72
2.1. Консенсус как социальный феномен: основные подходы 72
2.2. Формирование консенсуса как институциональная легитимизация: проблема субъектности 92
2.3. Основания социального консенсуса в современном российском обществе 114
Заключение 141
Библиография
Введение к работе
Актуальность исследования. Задачи развития современного российского общества ставят множество вопросов, связанных с направлениями этого развития, его содержанием, и, самое главное - с условиями, обеспечивающими таковое, среди которых проблема социальной интеграции общества занимает, по праву, одно из центральных мест.
Социальная интеграция имеет место тогда, когда в обществе существует достаточно общее и достаточно разделяемое согласие по поводу его основных ценностно-нормативных комплексов и мировоззренческих ориентиров. То есть, о должном уровне социальной солидарности можно вести речь в случае наличия в данном обществе социального консенсуса, предполагающего гармоничное сочетание интересов различных социальных слоев и групп на основе разделяемого ими общего символического комплекса, отличающегося достаточной разработанностью и ригидностью.
Проблема социального консенсуса стоит в современном российском обществе крайне остро. Общеизвестны нарушенная социокультурная преемственность, утрата единого культурного кода в нашем обществе, активизация крайнего индивидуализма в ущерб общесоциальным интересам и ценностям. Наконец, проблематизирована сама нормативно-ценностная система, на основе которой может и должен формироваться социальный консенсус.
В связи с темой формирования социального консенсуса в нашем обществе, на повестку дня выходит, прежде всего, проблема субъектности этого процесса, вопрос о том, кто должен выступить в качестве инициатора и генератора основных структурообразующих идей и принципов, которые могут быть положены в основу социальной интеграции и консолидации. В этой связи, очевидно, что наиболее четко верифицируемым инициатором и проводником развития общества остается его наиболее организованная, интегрированная, и обладающая действительным проектно-рефлексивным мышлением группа - правящая элита. Очевидно, однако, и то, что в современном российском обществе элита зачастую демонстрирует недостаточное обладание качествами и характеристиками, необходимыми для действительно эффективного социального стратегирования, определения приоритетов и, соответственно, собственно общественного развития. Среди причин, обусловливающих такого рода ситуацию, выделяются и качество человеческого капитала самой элиты, и особенности исторического пути российского общества, и проблемы, связанные с идеологическим и духовным дефицитом, переживаемым в настоящее время отечественным социумом.
Играют здесь свою роль и особенности социального контракта в современном российском обществе. Призванный изначально гармонизировать общественные отношения, сделать их более ответственными и равноправными, социальный контракт в российском обществе приобретает характер корпоративных договоренностей между, прежде всего, сегментами самой правящей группы. Инициативы высшей
государственной власти по созданию «нового социального контракта» ориентированы преимущественно на группы, обладающие выраженной субъектностью в обществе и достаточным капиталом различных видов -социальным, символическим и материальным. То есть, элита, фактически, договаривается «сама с собой», что, разумеется, не является чем-то исключительным, но и не должно выходить за рамки допустимого. Наряду с этим, вопрос о том - что же предлагается остальным социальным группам и обществу в целом - остается по-прежнему открытым. В этой связи чрезвычайно актуальной является задача исследования проблем формулировки, согласования и внедрения основных принципов нового социального консенсуса в современном российском обществе, состава его субъектов, приоритетных интересов им реализуемых, и особой роли института элиты в этом процессе.
Степень научной разработанности проблемы. Собственно институт элиты является достаточно традиционным объектом внимания социальной науки. Весь комплекс наработанных в настоящее время социальной философией подходов к исследованию феномена элит подразделяется на два основных блока: 1) подходы идеалистического характера. Здесь должны быть упомянуты, прежде всего, такие исследователи, как В. Парето, рассматривавший в качестве элитарных людей или произвольные социальные группы, отличающиеся высшим индексом в сфере их деятельности, Т. Карлейль, относивший к элите личностей, обладающих «боговдохновенностью» и харизматичностью, А. Тойнби, для которого представителями элиты являлись люди, одаренные особыми творческими способностями, X. Ортега-и-Гассет, считавший, что к элите относятся личности и группы, обладающие моральным превосходством и наивысшим чувством ответственности, С. Келлер, для которой главный признак элитности - наибольшая важность исполняемых социальных функций, и др.;
2) подходы рационалистического характера. В рамках этого направления феномен элиты истолковывается преимущественно, в качестве группы, обладающей действительной властью и действительными возможностями воздействовать на общественные процессы макроуровня в социуме. Здесь должны быть упомянуты такие, прежде всего, авторы, как Г. Моска, А. Этциони, М.Р. Дай, Дж. Бёрнхейм, Р. Патнэм. В рамках этого же направления можно особо выделить критический подход, теоретики которого внесли, на взгляд диссертанта, наиболее существенный вклад в объективное исследование роли и значения элиты вообще, и в современном обществе - в особенности. Это, прежде всего, такие исследователи, как Ч.Р. Миллс, Ф. Хантер, М. Шварц, Р. Даль, Р. Милибэнд, Н. Пулантцас. Среди современных представителей «рационалистического» подхода к исследованию элиты необходимо назвать представителей палеоконсерватизма С. Френсиса и П. Готфрида, и достаточно близкого к ним К. Лэша, критикующих «менеджерское государство», находящееся, с их точки зрения, в руках профессиональных элит, лишенных каких бы то ни было социальных и гражданских ценностей.
В отечественной науке генезис российской правящей элиты, через анализ её структуры, соотношения факторов общественного развития и способов институционализации исследуется такими учеными, как В.А. Ачкасов - с точки зрения социальной эффективности правящей элиты, Г.К. Ашин - с позиций критической социальной теории, О.В. Гаман-Голутвина -с точки зрения проблемы субъектности общественного развития, В.П. Мохов
В ракурсе роли элиты в индустриальном обществе, СП. Перегудов и Н.Ю.
Лапина - через анализ места и роли элиты в социальной стратификации, О.В.
Крыштановская - в плане качественного изменения состава элиты, А.В. Дука
С точки зрения особенностей формирования властных отношений в
российском обществе, И.М. Клямкин - в контексте проблемы патрон-
клиентельных отношений в среде элиты, Б.В. Дубин, и А.В. Шубин в ракурсе
исторической преемственности системы властных отношений, и др.
Феномен общественного консенсуса как установление и сохранение социального порядка в рамках различных обществ или социальных групп также является объектом постоянного и достаточно пристального внимания в социальной философии и социологии. Связь между проблематикой коллективной жизни людей и вопросом о консенсусе так или иначе фиксировали едва ли не все социальные мыслители, принимавшие идею общественного договора, начиная с Т. Гоббса, Дж. Локка и Ж.-Ж. Руссо, включая О. Конта. Одним из первых подходов к действительно социальному анализу консенсуса оказалась гегелевская постановка вопроса о механизме обеспечения взаимного «признания» людьми друг друга. В свою очередь Э. Дюркгейм рассматривал консенсус как рационально осознанную солидарность.
М. Вебер воспринимал консенсус как неотъемлемую характеристику любого человеческого общества, коль скоро оно существует и не распадается, и это видение корреспондируется с подходами Ч. Кули, Дж. Г. Ми да, и Г. Блумера, согласно которым символическое взаимодействие и является собственно процессом установления определенного порядка в обществе. В рамках макросоциальной парадигмы Т. Парсонс и Э. Шилз объясняли социальный порядок на основании наличия общих «высших ценностей», которые интернализуются индивидом в ходе социализации. В рамках неомарксистской социальной философии консенсус обозначен Ю. Хабермасом в виде категории «неискаженного дискурса», в феноменологической социологии А. Шютца он появляется под именем «интерсубъективности».
В российской социальной философии проблема социального консенсуса поднимается, прежде всего, в рамках социокультурного направления, представленного А.С. Ахиезером, Н.И. Лапиным и Г.Г. Дилигенским, анализирующих, преимущественно, базовые ценности социальных групп на предмет их интегративного потенциала. В свою очередь, А.А. Аузан рассматривает консенсус в контексте проблематики исторической институциональной преемственности системы властных отношений в России, В.А. Ачкасов, И.М. Клямкин, Л.М. Тимофеев
анализируют консенсус с точки зрения консолидации сегментов самой власти, В.Г. Федотова и А.С. Панарин делают акцент на субъектах ответственности за социальную интеграцию. В рамках социологии тема консенсуса поднимается, прежде всего, в связи с проблемой социального партнерства и особенностями общественного договора в сегодняшней России. В этом направлении работают В.Т. Кривошеев, М.Ф. Черныш, Ю.Г. Волков, А.И. Волков, Л.Е. Бляхер, А.Ю. Зудин, В.В. Лапкин, В.И. Пантин, Р.В. Рывкина, В.Н. Лексин, Н. Генов, и др.
Наряду с указанными работами, отличающимися высокой научной
ценностью, следует отметить явно недостаточное количество социально-
философских трудов, в которых тема социального консенсуса
рассматривалась бы в контексте конкретной проблематики формирования
нормативно-ценностной системы с должным вниманием к основному
субъекту этих процессов - правящей в обществе элите.
Объектом исследования является институт элиты в современном российском обществе как субъект формирования социального консенсуса.
Предметом исследования выступают особенности и механизмы участия элиты в процессе изменения, формирования и рутинизации социального консенсуса в современном российском обществе.
Цель и задачи исследования. Целью исследования является анализ характера, логики, и степени воздействия правящей элиты на формирование и реализацию основных принципов социального консенсуса в современном российском обществе.
Данная цель определила постановку и решение следующих задач:
критический анализ и операционализация ключевых категорий объективации элиты в социальном анализе;
анализ института элиты в диалектике властных отношений;
изучение правящей элиты в контексте системы групп интересов в российском обществе;
критический анализ консенсуса как социального феномена;
исследование проблемы субъектности формирования консенсуса и роли элиты в этом процессе;
анализ специфики и базовых оснований социального консенсуса в современном российском обществе с точки зрения элиты как основного субъекта институционализации данных принципов;
исследование перспектив и возможностей гармонизации сформированного в российском обществе социального консенсуса.
Гипотеза исследования. Элита является основным субъектом формирования социального консенсуса и определяет, соответственно, его специфику в социуме. В идеале консенсус представляет собой, прежде всего, согласие по поводу основных нормативно-ценностных принципов социального целого, однако в современном российском обществе данная составляющая консенсуса редуцирована, и основу его составляют преимущественно практики социального контракта, который заключается
между сегментами самой же правящей элиты, и социального подкупа, ориентированного на остальную часть общества.
Теоретико-методологической основой исследования послужили работы как зарубежных, так и отечественных ученых, в которых раскрываются основные категориальные принципы исследования феномена элиты вообще, и в приложении к проблематике социального консенсуса, в особенности.
Подходы Г.В.Ф. Гегеля, К. Маркса, и И. Израэля в части феномена отчуждения, как характеристики социального бытия, дали нам возможность рассмотрения элиты с точки зрения амбивалентности её существования одновременно в категориях участия, которое она, так или иначе, проявляет по отношению к обществу, так и отчуждения, столь же неизбежно возникающего в системе властных общественных отношений.
В свою очередь, критическая и рационалистическая концептуализации феномена элиты, данные в работах Ч.Р. Миллса, Г. Моски, А. Этциони, Дж. Бёрнхейма и других, позволила нам сформулировать видение элиты, как социальной группы, обладающей признаками как имманентной социальной ответственности, так и сознательного социального эгоизма, результирующегося в феномене реификации, осуществляемой правящей элитой в отношении собственного общества.
Интерпретативный (Дж. Г. Мид, А. Шютц) и структурно-функциональный (Т. Парсонс) подходы в части рассмотрения социального консенсуса как порядка, объединяющего в себе нормативные и символические характеристики, были использованы нами для обоснования нашего видения консенсуса как одновременно статичного и динамичного феномена, основанного как на прямом принуждении, так и на ценностно-нормативном согласии.
Научная новизна диссертационного исследования определяется тем, что осуществлен комплексный социально-философский анализ роли и значения элиты в изменении, формировании и рутинизации социального консенсуса как интегративной символической системы.
К положениям новизны в работе относится следующее:
раскрыта дуальность объективации элиты в социальном анализе, что дало возможность исследования данного феномена в дихотомии свойственных ему оппозиций;
продемонстрирована специфичная роль элиты во властных отношениях общества относительно дихотомии «участия» и «отчуждения», на основании чего были установлены социальная значимость и социальная субъектность феномена элиты;
выявлено положение элиты в системе групп интересов общества, на основании чего можно делать выводы относительно онтологических целей и имманентных задач правящей группы;
исследована роль элиты как субъекта социального консенсуса с точки зрения проблемы институциональной легитимизации, что позволяет судить о степени исполнения этой функции российской элитой;
осуществлена типологизация и классификация основных компонентов социального консенсуса вообще и применительно к современному российскому обществу - в особенности, на основании чего можно делать заключения относительно состояния и перспектив социальной консолидации отечественного социума.
Положения, выносимые на защиту:
Объективация элиты в социальном анализе демонстрирует как теоретическую, так и праксеологическую дуальность феномена, что выражается: в амбивалентности идеалистического и рационалистического аналитических подходов к исследованию элиты; в двойственности состава элиты как единого правящего слоя и множественных групп; дихотомии участия элиты в обществе и её отчуждения от него; реализации интересов общества в процессе преследования собственных корпоративных интересов.
Взаимоотношения правящей элиты и общества испытывают также воздействие со стороны процесса реификации, выступающей частным проявлением общего процесса отчуждения, обусловленной типологическими характеристиками современного общества и процессом коммодификации.
Консенсус является одновременно статичным и динамичным феноменом. Источниками и инициаторами его изменения, формирования и рутинизации выступают конкурирующие элитные группы, являющиеся носителями альтернативных символических комплексов и убежденных в том, что существующий порядок вещей не отвечает задачам развития общества. Данное обстоятельство со всей очевидностью демонстрирует взаимную связь и обусловленность феноменов консенсуса и институциональной легитимности.
Выделяются всего три базовых формы социального консенсуса, это: 1) согласие по поводу основного ценностно-нормативного (символического) каркаса общества; 2) общественный договор, или социальный контракт (полностью рефлексивная форма консенсуса), и 3) социальный подкуп (частично рефлексивная форма). Данная типология исчерпывает собой вариации видов договорных отношений между обществом и властью.
Количество участников договорного процесса и итоговых бенефициариев социального контракта неограниченно, и определяется составом реально значимых в данном обществе групп. В отечественной практике общественный договор заключается, фактически, только между правящими группами социума.
В современном российском обществе символическая природа общественного консенсуса максимально редуцирована за счет его утилитарной природы, что представляет собой институциональную ловушку коммодификации социального консенсуса, выход из которой возможен за
счет расширения социальных договоренностей с правящей элитой, и формирования нормативно-ценностного каркаса общества.
Теоретическая и практическая значимость работы состоит в том, что полученные данные позволяют судить о содержательных и динамических аспектах интегративных и дезинтегративных процессов в обществе, в особенности, в части субъектности формирования социального консенсуса и особой роли элиты в этом процессе. Результаты диссертационного исследования позволяют анализировать тенденции указанных процессов применительно к российскому обществу, и, соответственно, прогнозировать развитие социальной интеграции и возможности формирования социальной солидарности в отечественном социуме. Сформулированные теоретические положения и выводы развивают и дополняют ряд разделов социальной философии в отношении власти как фактора исторической эволюции, проблемы социальной солидарности, источников и механизмов социокультурного изменения, перспектив процесса общественного воспроизводства в российском социуме.
Выводы и рекомендации диссертационного исследования могут быть использованы органами власти различных уровней при информационно-аналитическом сопровождении управленческих решений в сфере социальной политики, направленной на дальнейшую консолидацию российского общества, при обосновании инициатив в области социальной интеграции и общественно-политических отношений. Кроме того, материалы исследования могут быть использованы в учебном процессе в вузах при разработке курсов и чтении лекций по конфликтологии, социологии политических процессов, политологии.
Апробация работы. Основные положения и выводы диссертации изложены на межрегиональной научно-практической конференции «Российский социум в перспективах и противоречиях развития» (Иркутск, 2008 г.), второй региональной научно-практической конференции «Социокультурные процессы Сибири» (Иркутск, 2008 г.), научно-практической конференции аспирантов и соискателей «Studium» (Иркутск, 2008, 2009 гг.), научно-практической конференции «Философия, социология, право в системе обеспечения социальной безопасности региона: классические, неклассические подходы» (Красноярск, 2008 г.), Всероссийской научно-практической конференции «Традиция. Духовность. Правопорядок» (Тюмень, 2009 г.).
Структура и объём работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, включающих шесть параграфов, заключения, библиографического списка, содержащего 158 названий. Объём основной части работы составляет 148 страниц.
Категоризация и объективация элиты в социальном анализе традиционно строится на основаниях, относящихся, прежде всего, к критериям «элитности» группы, которые отличаются достаточной произвольностью и варьируются в разных подходах. Не вдаваясь здесь в дискуссию по поводу признаков элиты, подчеркнем ещё раз, что нас будет интересовать, прежде всего, группа или группы, обладающие реальной возможностью оказывать глубокие и долговременные воздействия на направления и характер общественного развития в данном социуме в данную историческую эпоху.
Весь комплекс наработанных в настоящее время социальной наукой подходов к исследованию феномена элит довольно отчетливо, на наш взгляд, подразделяется на два основных блока: 1) подходы идеалистического характера, в которых проблематика структуры, формирования и функций элиты заметно редуцирована в сравнении с рассмотрением феномена как такового, причем зачастую - в гипостазированном виде, со значительной долей психологизации и романтизации элиты; 2) подходы рационалистического характера, в которых уделяется приоритетное внимание специфике и механизмам элитообразования, её составу и особенностям функционирования, за счет известного редуцирования роли и значения элиты как структурообразующего фактора социума и её наиболее креативного элемента.
Отметим, что первый указанный теоретико-методологический ракурс обладает, на наш взгляд, не меньшей эвристичностью, нежели второй, несмотря на его кажущуюся умозрительность. Собственно говоря, распространение понятия «элита» на людей или произвольные социальные группы, отличающиеся высшим индексом в сфере их деятельности (В. Парето), «боговдохновенностью» и харизматичностыо (Т. Карлейль), особыми творческими способностями (А. Тойнби), моральным превосходством и наивысшим чувством ответственности (X. Ортега-и Гассет), наибольшей важностью исполняемых социальных функций (С. Келлер) выглядит справедливым и, в общем, допустимым. Однако мы предпочитаем придерживаться в нашей работе более узкого и прагматичного толкования феномена элиты, как группы, обладающей действительной властью и действительными возможностями воздействовать на общественные процессы макроуровня в «доступном им жизненном мире» (А. Шютц), то есть, следуем до известной степени, подходам, заданным в рамках второго - рационалистического блока, в работах, прежде всего, Г. Моски , А. Этциони , и М.Р. Дая . Мы акцентируем здесь определение «действительное», поскольку очень часто многие исследователи обнаруживают склонность к дисперсному истолкованию субъектности социальной власти, приписывая таковую и людям творческих профессий, и прессе («четвертая власть»), вплоть до почетных горожан. Обоснуем нашу позицию более детально с референцией к признакам элиты, артикулированным в первом теоретико-методологическом блоке.
«Высший индекс» в той или иной сфере деятельности, определённый Парето в качестве основного признака «элитности», безусловно, является показателем особого положения той или иной группы в её предметной профессиональной области. Однако, социетальные, то есть, относящиеся ко всем сферам общественной жизни, последствия деятельности таких групп минимальны, если они не являются облеченными реальной властью в данном социуме. Конструкции как «рабоче-крестьянской власти», так и представительной «участвующей демократии» являются, по нашему убеждению, в равной степени идеалистическими. Фактическая власть принадлежит наиболее организованной и целеустремленной группе -правящему классу, эффект воздействия которого носит именно социетальный характер. Необходимо, впрочем, отметить, что, по сути, Парето, конечно же, отдавал себе в этом отчет, потому и посвятил наиболее детальный анализ именно правящей элите, хотя и в значительной степени проигнорировал её, так сказать, экономический блок, первоочередное внимание уделив процессу ротации групп элит, названных им «львами» и «лисами». Первые, как известно, отличаются большей склонностью к использованию силы, вторые -к «комбинациям». Рано или поздно, всякая элита, согласно Парето, впадает в декадентство, и неизбежно теряет свое правящее положение. Подход итальянского социолога отличается, тем самым, значительным психологизмом, который проявляется как раз при рассмотрении феномена ротации элит и причин смены одной элиты другой. В качестве условий такой смены Парето, как известно, полагал неизбежную деградацию группы, находящейся у власти. «Они разлагаются, - писал итальянский ученый, - не только количественно. Загнивают они и качественно, в том смысле, что теряют свою силу и энергию, и утрачивают те характеристики, которые в свое время позволили им захватить власть и удерживать ее» .
«Боговдохновенность» и харизматичность, являющиеся, согласно Томасу Карлейлю, необходимыми основаниями для зачисления индивида и/ или группы в разряд лучших и избранных имеют только опосредованное отношение к возможностям социетальных эффектов, производимых деятельностью данных индивидов или групп. Вне всякого сомнения, воздействие харизматических личностей велико и их роль весьма значительна. Более того, нельзя отрицать то, что, в сущности, у истоков всякой идеологии, всякого политического или религиозного течения находится некая фантазия - эзотерик, овладевшая первоначально чьим-то сознанием, создавшая, условно говоря, своего «носителя». В том случае, если носитель (носители) действительно убеждены, и глубоко переживают свое откровение («катектически мотивированны», говоря словами Т. Парсонса), если это сочетается с сильной волей к его распространению на воспринимающую часть общества, и при условии достаточной поддержки со стороны культурно-психологических и социально-политических факторов, индивидуальное откровение имеет шансы стать общепринятым.
Парсонс также обосновывал в рамках структурного функционализма значение экспрессивных символов в связи с феноменом лидерства. Общепринятые ценностные представления, являющиеся основой данной общности, всегда проецируются, согласно Парсонсу, на лидера, как на символическое воплощение этих ценностей. При условии достаточной интеграции символического комплекса, лояльность данным ценностям, общности, и лидеру становятся, по мнению социолога, неразделимыми. Даже «инструментальный» лидер будет выполнять, по крайней мере, какие-то экспрессивные функции. Экспрессивный элемент лидерства обладает как внутренним, так и внешним, репрезентативным аспектом. Позиция и ролевые действия экспрессивного лидера призваны символизировать для внешних наблюдателей природу и принципы солидарности общности, которую он представляет, и организовывать ее отношения с другими общностями. Весьма отчетливо проявляется данный аспект в системе международных отношений. Определенные символические акты, указывает социолог, могут быть исполнены только главой государства, вне зависимости от того, кто в данном государстве обладает «реальной властью». Другой важный аспект, подчеркиваемый Парсонсом, это то, что экспрессивный символизм является трансформируемым и корректируемым феноменом. В этом процессе серьезную роль играют «художник» и «пропагандист», причем действия последнего являются, по мнению американского социолога, наиболее явными. Пропагандист «сознательно использует имеющийся экспрессивный символизм, или создает новые символы для того, чтобы манипулировать общественными представлениями» . Любой политический лидер является, по Парсонсу, до известной степени пропагандистом, поскольку обращается к чувствам и мыслям своих избирателей с помощью переопределения ситуации в символических терминах. Что касается «чистого» художника, подчеркивает социолог, то он не ориентирован на прямое воздействие на представления его публики, он всего лишь придает форму ее экспрессивным интересам. Несмотря на это, символические системы, с которыми имеет дело художник, глубоко увязаны с равновесием всей системы аттитюдов, говорит Парсонс, поэтому чистое искусство достаточно легко может быть использовано в целях формирования «нужных» общественных представлений, что, опять же, осуществляется во исполнение инициативы и воли правящей группы.
На наш взгляд, введенное нами понятие «декларации участия» позволяет, с одной стороны, сочетать как разные истолкования дискурса, исходящего от власти и поддерживаемого ею, так и вполне гармонично инкорпорировать истолкования этого процесса в терминах, относящихся к символической составляющей властных отношений. Внимание к данному аспекту взаимоотношений общества и власти было отчетливо отражено уже в идее К. Маркса, согласно которой «господствующие мысли суть не что иное, как идеальное выражение господствующих материальных отношений; в силу этого мысли тех, у кого нет средств для духовного производства, оказываются в общем подчиненными господствующему классу, придающему своим мыслям форму всеобщности, изображающему их как единственно разумные и общезначимые» . Таким образом, для того чтобы заставить общество следовать в русле определенных предпочтений и установок правящего слоя, властью активно используется символическое давление, как экспансия смысловых комплексов. Бурдье, рассматривая феномен «легитимного», или «правильного» языка, вводит такие понятия, как «лингвистический рынок», и «держатели лингвистического капитала». Именно последние, согласно французскому социологу, «определяют законы ценообразования лингвистического рынка», который, через разработанную систему санкций обеспечивает легитимизацию «официального языка», то есть, определяет наиболее ценный и должный вокабуляр, и отклоняющийся от нормы . Наряду с этим, Бурдье говорит о феномене символической власти, «конституирующей данность через речь, заставляющей людей видеть и верить, подтверждающей или трансформирующей видение мира, и, тем самым, воздействующей на мир. Это почти магическая власть, дающая возможность обрести эквивалент того, что обретается силой физической или экономической» . Социолог рассматривает феномены «символической власти» и «лингвистического рынка» применительно к дифференциации социального пространства и диспозиций агентов, опираясь, в том числе, на марксистское понимание доминирующего класса, упомянутое выше. Доминирующий класс, таким образом, реализует символическую власть через символическое же насилие, как опосредованное принуждение людей не только к определенному виду электорального поведения и политической культуры, но и к определенным образцам потребления, производства, отдыха, и т.д., создавая и распространяя в обществе набор предпочтительных суждений и категорий очевидности. Более того, держатели символического капитала, являющиеся основными заказчиками идеологической продукции, следят, по мнению Бурдье, за тем, чтобы символическое насилие трактовалось его адресатами совершенно определенным образом, то есть, не как таковое, поскольку только в этом случае, оно будет действительно эффективным. Соответственно, «идеологическая продукция тем действеннее, чем более она способна представить аморальной или незаконной любую попытку редуцировать ее до ее истинного содержания. Способность обвинить всякое исследование идеологии в идеологичности есть специфичная характеристика доминирующей идеологии: оглашение скрытого содержания дискурса является скандальным, поскольку оно высказывает то, что «ни в коем случае не должно быть оглашено» . То есть, декларация участия и повседневный дискурс власти по возможности превращаются правящей элитой во внекрнтические категории, в вещи, которые могут обсуждаться лишь до определенной степени - той, которая не ставит под сомнение их имплицитную «истинность» и безусловную «ценность».
Ценностно-нормативное содержание консенсуса было достаточно подробно рассмотрено нами в предыдущем параграфе. Необходимо теперь проанализировать две другие формы.
Договор, согласно классику, есть «действие двух или более лиц, взаимно переносящих друг на друга свои права, - причем, утверждает Т. Гоббс, - в договорах право переходит с помощью слов о будущелі» . Договор, уже по определению, предполагает максимально рефлексивное участие сторон процесса согласования интересов относительно желаемого в будущем состояния дел, включая развитые аргументационные системы, наборы доводов, апелляцию к ресурсам и авторитетам - в общем, нормальный договорной процесс, в котором каждая из сторон сознательно идет на какие-то уступки, и не менее сознательно артикулирует и отстаивает свои интересы. В результате каждая сторона получает то, на что могла претендовать и к чему стремилась, в скорректированных, естественно, интересами противоположной стороны объемах. В этой связи, нам в отношении феномена общественного договора близка позиция Э. Дюркгейма, который совершенно справедливо указывал на невозможность заключения такового со всем обществом. «Для того чтобы такой договор был возможен, - говорит Дюркгейм, - необходимо, чтобы в известный момент все индивидуальные воли пришли к согласию насчет общих основ социальной организации и, следовательно, чтобы каждое частное сознание поставило перед собой политическую задачу во всей её общности. Но для этого необходимо, чтобы каждый индивид вышел из своей отдельной сферы, чтобы все одинаково играли одну и ту же роль, роль государственных людей и организаторов. Представьте себе момент, когда общество устанавливает договор: если согласие единодушно, то содержание всех сознаний тождественно» .
Отметим, что проблематика общественного договора практически не появляется в работах отечественных обществоведов в таком ключе критики изначальной посылки. Речь ведется, в основном, об исторической преемственности специфики общественного договора в России, «необходимости заключения нового общественного договора», о его характере, о договоре, существующем априорно, о факторах, нарушающих действующий общественный договор, и т.д. [см., напр.: 9; 53; 59; 63; ПО]. Более того, в научной литературе встречаются даже суждения о том, что «сегодня для россиян свойственно одобрение не системы государственного патернализма, а отношений, которые можно назвать "социальным контрактом", - причем, по мнению автора, - если "социальный контракт" государства и общества соответствует минимальному уровню формирования российской идентичности, то ее "духовный капитал" - в принадлежности к российской цивилизации» . Таким образом, автор указанного пассажа, - Ю.Г. Волков - рассматривает социальный контракт, как некий факт данности в российском обществе, причем, не определяет ни конкретных субъектов такового, ни конкретных преференций, которые получают те или иные контрагенты. Обосновывает указанный исследователь наличие контракта также довольно странным, на наш взгляд, образом - через констатацию стремления россиян во всем полагаться только на себя и отражение этого стремления в идентификационных характеристиках.
Нам, вместе с тем, достаточно близка позиция А.А. Аузана, который, хотя и рассматривает общественный договор предельно широко и в качестве априорно существующего, все же высказывает весьма ценные мысли о том, что без укрепления гражданского общества в нашей стране трудно говорить о возникновении какого-то равного субъекта диалога с властью. По мнению указанного автора, - «То, что произошло, причем не то, что сделала власть, а то, что легитимизировано голосованием на парламентских и президентских выборах 2003 - 2004 гг.1, показывает, что принятые решения поддерживаются значительными группами населения. Это свидетельствует о том, что некий пакт в России существует, что страна находится в специфической социальной ловушке, которая возникла отнюдь не в XX в. Похоже, мы в новой форме получаем те же институты, которые обозначаются труднопереводимыми на другие языки русскими словами - самодержавие и крепостничество» . С точки зрения Аузана, в России постоянно воспроизводится традиционная модель общественного договора «вертикального» типа («гоббсовская»). Он, однако, мало говорит о причинах такого постоянства и трактует общественный договор, как уже было отмечено, предельно широко, настолько широко, что он охватывает у него действительно всё общество, чем, как было сказано, «грешат» большинство исследователей данной проблемы. Обратимся, в этой связи, ещё раз к аргументации Дюркгейма. «Теорию общественного договора, - утверждает выдающийся французский мыслитель, - трудно защищать, ибо она не основана на фактах. Не только нет обществ, которые бы имели такое происхождение, но нет и таких, структура которых содержала бы хоть малейший след договорной организации. Следовательно, это и не исторический факт, и не тенденция. Поэтому, чтобы придать этому учению какой-то вес, нужно было назвать договором одобрение каждым ставшим взрослым индивидом общества, в котором он родился, уже тем только, что он продолжает в нем жить. Но тогда нужно называть договором всякий человеческий поступок, не вызванный принуждением» . На наш взгляд, большинство указанных выше отечественных исследователей феномена имплицитно стоят именно на таких, критикуемых Дюркгеймом методологических основаниях, когда договорным объявляется общество уже только потому, что его члены, родившись в нем однажды, не собираются его покидать
Таким образом, объективация (как выделение объекта и его фиксация в исследовательских целях) и категоризация элиты в социальном анализе демонстрирует как теоретическую, так и праксеологическую дуальность феномена.
Во-первых, институт элиты исследуется в социальной науке в рамках двух основных аналитических ракурсов - идеалистическом, в котором проблематика структуры, формирования и функций элиты заметно редуцирована в сравнении с рассмотрением феномена как такового, причем зачастую - в гипостазированном виде, со значительной долей психологизации и романтизации элиты, и рационалистическом, в котором уделяется приоритетное внимание специфике и механизмам элитообразования, её составу и особенностям функционирования, за счет известного редуцирования роли и значения элиты как структурообразующего фактора социума и её наиболее креативного элемента.
Во-вторых, дуальность обнаруживает себя и в подходах к составу элиты, где до сих пор не преодолено противоречие между воззрениями на элиту, как на единый господствующий класс, имеющий более или менее выраженные корпоративные интересы и консолидированную организационную структуру, и «плюралистическими» подходами, согласно которым имеет место постоянная соревновательность между различными элитными группами в условиях отсутствия организационного единства правящего слоя. В-третьих, по нашему убеждению, правящая элита неизбежно включает в себя как «собственников власти», так и «собственников собственности», находящихся в процессе перманентного взаимопроникновения или постоянной динамичной транспарентности. Всякое разделение экономических и политических элит - в высшей степени условно, поскольку они со всей неизбежностью выступают в качестве синтетического субъекта социальной власти, то есть, той, в которой заключены возможности действий, имеющих социетальный эффект, и конденсирующей в себе симбиоз всех вероятных видов и подвидов властных отношений в обществе.
Наконец, в-четвертых, критическое восприятие данного института, на наш взгляд, эвристически обещающе и оправдано, однако, не отменяет, тем не менее, очевидного факта его наибольшей социальной ответственности и исключительно важной роли в обществе, в особенности - в периоды глубоких социальных трансформаций.
В диалектике властных отношений институт элиты также демонстрирует свою амбивалентность, отчетливо проявляющуюся при рассмотрении его в контексте таких имманентных признаков и категорий его существования, как «участие» и «отчуждение». Элита, являясь неотъемлемой частью общества, одновременно представляет собой группу, наиболее четко и зримо дистанцированную от данного общества, возвышающуюся над ним. Будучи вынужденной использовать в своем дискурсе риторику «участия» по отношению к обществу, которым она управляет, элита одновременно характеризуется значительной степенью отчуждения от этого общества.
С учетом различных типов социально-политических систем, можно выделить три основных, редуцированных варианта отчуждения в системе взаимоотношений правящей группы и общества, представляющих собой отчуждение в условиях современного общества потребления, отчуждение в условиях авторитарного режима, и отчуждение в условиях маргинального общества, результирующихся, соответственно, в стандартной декларации участия, в декларации тотального участия, и в декларации тотального неучастия. Данные категории, в свою очередь, отражают ту или степень уважения данной правящей группы по отношению к данному народу, уважения элиты по отношению к обществу, частью которого она является.
Взаимоотношения правящей элиты и общества испытывают также воздействие со стороны процесса реификации, выступающей частным проявлением общего процесса отчуждения, обусловленной типологическими характеристиками современного общества и процессом коммодификации, и представляющей собой превращение личности, группы, общества в квазипредметы, подверженные преимущественно внешнему воздействию.
Таким образом, институт элиты вступает в особые «реификационные» отношения с обществом в целом, при которых со стороны правящей группы общество воспринимается в качестве объекта манипуляций и различного рода операций, то есть, рассматривается как операциональный объект, и, тем самым, реифицируется собственной элитой.
Правящая элита сама выступает специфичной группой интересов, точно так же ориентированной на их формулирование и преследование, как и всякая другая группа. Особенностью современной российской ситуации является то обстоятельство, что группы интересов, вступающие между собой в диалоговые отношения, как правило, являются представительствами тех же социальных сегментов, которые и конституируют правящую элиту. К процессу согласования устремлений и интересов, означающему, по сути, процесс определения принципов и «долей» распределения основных экономических ресурсов общества, допускаются, тем самым, далеко не все участники общественных отношений. Субъекты этих договоренностей представляют собой практически исключительно группы собственников собственности и собственников власти, обладающих материальным и символическим капиталом, и являющихся, соответственно, носителями атрибутов социальной престижности.
Выясним, что такое консенсус. Если анализировать общее понятие, то слово означает общее согласие, отсутствие возражений по актуальным вопросам.
Основа консенсуса - согласие между отдельными сторонами. Его применяют на собраниях, заседаниях, форумах, в случае принятия письменного решения или договора. Что такое консенсус? Это согласие всех участников собрания к принятию документа без голосования. Возможен и такой вариант, когда коллективом принято решение не учитывать единичное мнение тех, кто выступает против общего решения.
Часто приходят к консенсусу после долгих обсуждений, продолжительных дебатов. В этом случае происходит детальное рассмотрение определенного вопроса, поиск способов его решения, разработка таких мер, которые бы способствовали полному решению имеющейся проблемы. После того, как будет выработан алгоритм действий, решение выносят на общее голосование. Если большинством голосов порядок утверждается, констатируется достижение консенсуса.
Рассуждая о том, что такое консенсус, остановимся на его юридическом значении. Этот термин подразумевает принятие решения или текста договора без осуществления процедуры голосования. Юристы такой вариант решения важного вопроса называют «методом согласия» (консенсуса).
Данная технология используется во многих человеческих сообществах. Что такое консенсус в реальных примерах? Этот прием допускает компромисс, единодушие, согласие. Даже при отделении нескольких членов коллектива от общего мнения, есть шанс на поиск определенного компромисса.
Часто этот метод наблюдается в искаженном виде. Так, во время общего собрания, работодатель может выдвигать на рассмотрение своим подчиненным определенную проблему. Он таким образом пытается оказывать давление на сотрудников, чтобы получить желаемый результат. Например, принять «положение о доплатах» для руководящего состава, ущемляя при этом интересы простых работников.
Формально наблюдается «консенсус», значение же его на самом деле абсолютно иное. Работодатель вынуждает подчиненных принимать его личную позицию, которая будет негативно отражаться на их материальном положении, и не оставляет права на возражения.
В случае межгосударственной стандартизации рассматривается разработка стандартов на основе консенсуса, а само определение слова "консенсус" причисляют к техническим понятиям. В России национальные стандарты не базируются на данном понятии. Попробуем подробнее выяснить, что собой представляет консенсус. Значение слова определим, сравнивая его с методом компромиссов.
Среди условий, которые позитивно отражаются на разрешении и регулировании различных политических конфликтов, особое значение имеет достижение равновесного соотношения противоборствующих сторон, согласие их на переговоры, направленные на принятие взаимовыгодных решений.
Для того чтобы получить желаемый результат, стороны конфликта должны быть готовы к компромиссу. Переговоры допускают:
Для проведения успешных переговоров необходимо установить понятный участникам конфликта язык, определить ритуал общения. Только в этом случае у сторон будет возможность понять позицию противника, выслушать его аргументацию, продумать вариант достижения консенсуса.
В современной политике данный термин подразумевает уступку, отказ от части своих личных требований в пользу достижения соглашения с государством, партией. В этом случае компромисс можно рассматривать как техническое средство, способ смягчения противоборства, обострившихся взаимоотношений. В глубоком понимании смысл этого термина гораздо глубже и сложнее.
Компромисс предполагает объединение, собирание, сотрудничество противоположных сторон. При этом он не возможен без противоборства, взаимного исключения конфликтности между противниками. Именно путем компромисса можно пояснить суть мирного урегулирования любого конфликта. Последние могут проявляться как результат достижения равновесия между противниками.
Несмотря на стремление общественных групп, политических партий к победе, получению власти над противником, в некоторых ситуациях они соглашаются на компромисс. Такая стратегия позволяет усыпить бдительность противника, выбрать подходящий момент для нанесения решающего удара. Например, с помощью подобной тактики политические объединения добиваются победы на выборах.
В случае недемократического общества, общественный строй пытается любыми способами установить тотальное уничтожение противника, устранить его физическим путем. Для демократического же государства характерен поиск компромисса между разными политическими сторонами, не предполагающий физической расправы.
То равновесие, которое удается достигнуть путем политического компромисса, является неустойчивым, легко разрушается, а также восстанавливается. Именно умение договориться с противником считается в политической сфере демонстрацией лидерских качеств.
Среди примеров партий и сообществ, которые продемонстрировали за время своего существования максимальное проявление способности достигать компромисса, исследователи выделяют западную либеральную демократию. Вариант хозяйственной деятельности, социальное устройство, ведение политического диалога, поиск баланса с противниками - важнейшие отличительные характеристики конституционно-плюралистического режима.
Политики отмечают неоднозначность функциональной роли компромиссов в демократическом обществе. При чрезмерном стремлении к равновесию интересов противоборствующих политических объединений, происходит существенное торможение в развитии общества. Такая «погоня за компромиссами» превращается в навязчивую идею, не позволяет парламенту принимать своевременно важные решения.
Даже для президентских республик, в которых у парламента нет права на прямое вмешательство в кадровую политику президентов, учитывается реакция депутатов парламента. Тот политический курс, который формируется правительством, также можно рассматривать как вариант компромисса.
Есть и опасность подмены поиска решения из-за стремления достичь компромисса, которая приведет к уничтожению действующего режима.
Президент, премьер-министр, помогают разным политическим объединениям находить общие позиции, «усаживают» их за стол переговоров.
Роль компромиссов в современном обществе достаточно неоднозначная. В зависимости от определенной социальной ситуации предполагается поиск конкретного способа решения конфликта. Далеко не всегда приход к консенсусу враждующим сторонам удается найти сразу. Ученые считают, что приход к компромиссу двух участников конфликтной ситуации оправдан только в том случае, если в результате наблюдается определенный прогресс. В противном случае высок риск разложения личности, вымирания общественного строя.
Любой компромисс, достигнутый под воздействием какой-то внешней силы, не является результативным. Полученное перемирие будет кратковременным, оно не приведет к желаемому результату. Сильный противник будет пытаться диктовать слабой стороне свои условия, которые помогут ему укреплять его положение и будут далеки от демократических принципов.
Для того чтобы не допустить подобной ситуации, важно сдерживать амбиции сильной стороны. Например, можно проверить юридическую законность требований, оценить их обоснованность, справедливость, своевременность.
Сама специфика компромисса подразумевает возможность взаимных уступок. Не обойтись без этого принципа и в семейных отношениях. Супруги, умеющие слушать друг друга, всегда смогут договориться, не усугубляя проблемную ситуацию, не доводя ее до судебного разбирательства.
Подводя итого, отметим, что независимо от сферы применения, консенсус помогает решать противоречия, способствует развитию общества, совершенствованию укреплению семейных отношений.
КОНСЕНСУС СОЦИАЛЬНЫЙ (от лат consensus - согласие, единодушие, соучастие) - наличие между двумя или более индивидами сходных ориентации в каком-либо отношении. Та или иная степень согласия и согласованности в действиях необходима для любой формы соц. общения, любой соц. организации. На связь между проблематикой коллективной жизни людей и К. указывал уже О.Конт, хотя не он был здесь первым. Так или иначе эту связь фиксировали, начиная с Локка, едва ли не все соц. мыслители, принимавшие идею обществ. договора. Однако вплоть до начала XIX в. социологич. механизм К. не был предметом специального анализа. Следуя реалистич. гегелевской традиции М. Вебер стремится понять К. не как атрибут "нормального" (или, что то же, "идеального") состояния об-ва, но как неотъемлемую характеристику любого человеческого об-ва, коль скоро оно существует и не распадается. Он решительно противополагает К. солидарности, утверждая что , основанное на К, не предполагает ее в качестве условия, поскольку не исключает также и борьбу интересов, разнонаправленных тенденций и т. д. В соответствии с этим М. Вебер стремится придать более четкий социологич. смысл понятию К., отграничив его от соседствующих с ним понятий, представлений и ассоциаций. По М. Веберу, К. - это объективно существующая ("шанс") того, что, несмотря на отсутствие предварительной договоренности, участники той или иной формы человеческого взаимодействия отнесутся к ожиданиям друг друга как значимым для их поведения. Причем речь идет вовсе не о том, что при этом люди обязательно будут сотрудничать друг с другом; важно, чтобы каждый из участников взаимодействия учитывал как нечто значимое для его поведения соответствующие ожидания других, являющихся его партнерами. И коль скоро этот учет действующим индивидом ожиданий его партнеров по взаимодействию дает ему определенный "шанс" для достижения своей рационально осмысленной цели, можно говорить, согласно М. Веберу, о наличии К. При таком понимании К. поведение, основанное на "согласии", отличается от поведения, основанного на "договоре", ибо К., по М. Веберу, должен иметь место до "договора" (и вообще к.-л. предварительных "установлений"): сначала К, а потом "договор", но не наоборот. Возражая против психологич. толкования К., М. Вебер утверждает, что "эмпирически значимый" К. может быть вызван самыми разнообразными мотивами, целями и внутренними состояниями участников взаимодействия. Так что суть дела не в том, как переживает каждый из участников взаимодействия свои ожидания, а том, находятся ли они в определенной объективной "корреляции" со смыслом ожидании др. его участников или нет. Речь идет при этом сознательной ориентации на К. и действии, нованном на нем. В амер. социологии проблематика К. рассматривалась у Ч. Кули (в связи с "малыми трупами) и Д. Мида (в связи с "символич. взаимодействием", следствием к-рого, по его мнению, явпяется "взаимопонимание", отождествляемое им с "согласием"). В первые годы после второй мировой войны нек-рые амер. социологи, напр. Д Вирт, рассматривали "согласия" как "главную задачу" социологии, поскольку вообще задается вопросом о том, в какой мере групповая влияет на поведение людей. Такая проблематики К. стимулировала дальнейшее ее исследование в США - гл.обр. в эмпирически ориентированной соц. психологии (Ф. Хайдер, Т. Ньюком и др.). В 60-70-х гг. проблематика К. разрабатывается, с одной стороны, в рамках неомарксистской соц. философии (она занимает значительное место в теоретич. построениях Ю. Хабермаса), а с др. - в русле феноменологически ориентированной социологии, отправляющейся от идей нем. соц. философа А. Шюца, связавшего веберовскую концепцию К. с концепцией интерсубъективности нем. философа Э. Гуссерля. Лит.: Локк Д. Избранные философские произведения В 2-х т. Т. 2. М., 1980; Weber M. Gesammelte Aufsatze шг Wissenschaftslehre. Tub., 1951; Shils E.A. Center and periphery: Essays in Macrosociology. Chic, L., 1975. Ю.Н. Давыдов.
Российская социологическая энциклопедия. - М.: НОРМА-ИНФРА-М . Г.В. Осипов . 1999 .
КОНСЕНСУС СОЦИАЛЬНЫЙ - СОЦИАЛЬНЫЙ КОНСЕНСУС … Юридическая энциклопедия
СОЦИАЛЬНЫЙ КОНСЕНСУС - достижение согласия по определенным темам между несколькими индивидами. Полярность наличия или отсутствия согласия изменяется от диссенсуса, когда согласие не достигнуто, до монолитного консенсуса, когда согласие достигнуто по всем пунктам. С.к.… … Юридическая энциклопедия
СОЦИАЛЬНЫЙ ПОРЯДОК - (SOCIAL ORDER) Внимание социологов давно приковано к вопросу «Каким образом возможно общество?» То есть, если в повседневной жизни мы можем воспринимать социальный порядок как нечто само собой разумеющееся, то для социологов это всегда то, что… … Социологический словарь
СОЦИАЛЬНЫЙ РЕПЕРТУАР - категория когнитивной социологии науки, введенная М. Малкеем и Дж. Гилбертом для обозначения социальной составляющей дискуссии (переговоров) между членами профессионального сообщества по оценке степени приемлемости научной гипотезы или теории.… …
КОНФЛИКТ СОЦИАЛЬНЫЙ - КОНФЛИКТ СОЦИАЛЬНЫЙ один из видов социального отношения; состояние противостояния, борьбы между отдельными индивидами или группами людей, пронизывающее все области общественных отношений и сферы человеческой деятельности. Теоретически… … Философская энциклопедия
НАУЧНЫЙ КОНСЕНСУС - категория философии и социологии научного знания, фиксирующая важнейшую роль в функционировании и развитии научного знания когнитивных коммуникаций между членами научного сообщества. Введение этого понятия в философию науки означало по существу… … Философия науки: Словарь основных терминов
Центральное понятие многих социологических теорий; выражает идею организованной обществ. жизни, упорядоченности действия социального (см.) или системы социальной (см.). Понятие П.с. содержит ряд логически взаимосвязанных оттенков значения: мысль… … Российская социологическая энциклопедия
ВЫБОР АЛЬТЕРНАТИВНОЙ ТЕОРИИ - познавательная ситуация в науке, когда исследователь оказывается перед необходимостью оказать предпочтение одной из нескольких предложенных теорий для объяснения некоторого определенного круга явлений (фактов, наблюдений и т. п.): волновая и… … Философия науки: Словарь основных терминов
